Глава 5 Цветочек Лотос

Света и Вэй жили в новой квартире, вечером работали. Квартира была самая последняя, с открытой крышей. Но Света не подозревала, что по ту сторону экрана живёт её двойник.
Девочке было 15 лет, увлекалась поэзией и сама писала стихи о жизни, философские и просто как душа просит.
Однажды, когда Свете было девять лет, в маминой квартире появился компьютер. Знакомство с ним Света завела через игру ГТА, и теперь это её любимая игра, но играла она недолго, так как дела.
У девочки Маши, которая двойник Светы, тоже был компьютер, и она общалась со всеми через скайп, работала тоже на нём, писала свои произведения. День за днём Маша общалась со всеми, но ей не хватало такого же человека, как она: доброго, заботливого, творческого и ответственного.
А Света создала к этому времени свою первую почту и агент.
Однажды Машенька сидела, работала над стихами, и вдруг появился двойник её — Света.
Говорит Маша: «Кто эта девушка? Почему она меня привлекла?»
Написала ей. Света ответила.
Света отнеслась к ней как к обычной одинокой девушке и просто решила немножечко с ней поговорить. Маша попросила у Светы скайп, они стали общаться там. Маша узнала, что она такая же, как она, пишет стихи. И она заинтересовалась ещё больше Светой.
Говорит Вэй: «Что это за девочка в реальном времени?»
Говорит Света: «Да просто одинокая девочка, она тоже пишет стихи».
Говорит Вэй: «Понятно, молодец! Тоже не ходит?»
Говорит Света: «Да, но я думаю, что я с ней ненадолго. Она хорошая девочка, но я другая, и мне тяжело прикидываться кем-то».
Говорит Вэй: «Это понятно, твои люди останутся с тобой, а не твои уйдут, но главное — будь собой!»
Света улыбнулась Вэю и продолжила общаться с Машей.
Говорит Маша: «Интересная девочка! Тоже пишет стихи, похожа на меня — вот что меня привлекло в ней!»
Но общение прекратилось, так как у каждого своя жизнь.
Однажды Маша пригласила Свету в скайп, но она там была не одна, а со своими друзьями. Света улыбалась им и смотрела на Машу.
Говорит Вэй: «Говори, говори».
Говорит Света: «Нет, я должна уйти от неё, у неё всё хорошо! Зачем я ей? У неё есть друзья, она улыбается, и я рада за неё, а я странник, и всегда им останусь. И меня никто не поймёт, ни одна живая душа, я улыбаюсь всем и веду себя как обычная, но мне тяжело приходится прикидываться той, которой я не являюсь и никогда не буду ей».
Говорит Вэй: «А не надо прикидываться, всё хорошо! Малыш, я люблю тебя такой, какая ты есть!»
Света подумала, он признался в любви, но это лишь показалось ей. «Ведь он меня не любит».
А Вэй подумал: «Зачем я сказал эти слова? Ведь у нас ничего не получится, я же всего лишь дух! А она человек, дитя Бога».
Света поговорила с Машей и исчезла из её жизни… Продолжала работать над своим творчеством. А Маша тоже не писала и не звонила, и думает: «Показалось мне это всё. Но почему же меня потянуло к ней?» Стала заниматься своими делами и жизнью.
Говорит Света: «Интересно, как Маша там? Не увянет?»
Говорит Вэй: «А-ха-ха-ха-ха! Что «не увянет»? Она же не цветок!»
Говорит Света: «Увянуть может и человек».
Говорит Вэй: «Как, блин?» Смеётся.
Говорит Света: «А ты представь: цветок Машу поставили в горшок. Если за ней не ухаживать, не заботиться, не общаться, то она почернеет. Мёртвые лепестки — это душа, которая потеряла всё: надежду, веру, любовь. Но если найдется тот, кто будет о ней заботиться, любить, оберегать и общаться, то этот лепесток вновь распустится».
Говорит Вэй: «А её душа почернела?»
Говорит Света: «Да, но я не вернусь».
Говорит Вэй: «Почему же?»
Говорит Света: «Человек сам меня найдёт, если я нужна ему, так как я не напрашиваюсь никогда. Сначала я пообщаюсь с тем человеком, у которого чёрные лепестки, а потом ухожу, так как человек только тогда понимает мой поступок. И если он во мне нуждается, он сам найдёт меня, где бы я ни была. Поначалу, когда человек меня видит, первое, что у него появляется в мыслях: страх, удивление, жалость, обуза. А когда я ухожу, некоторые возвращаются. Ведь ты же, когда увидел меня, у тебя был четвертый признак. Ведь так?»
Говорит Вэй: «Да, именно, я не хотел быть с тобой, оберегать, помогать, хотел гулять, развлекаться. Но когда я это всё получил и мы расстались, я понял, что мне нужна лишь ты! И, чтобы вернуться, мне обрезали крылья, я падший ангел. Ангел-хранитель».
Говорит Света: «Хотел бы быть белым ангелом?»
Говорит Вэй: «Это моя мечта, но моя мечта — быть с тобой, и мне неважно, кто я».
Говорит Света: «Знаешь, если бы ты был в реальной жизни, то, интересно, заинтересовала бы тебя так же? Но нет, этого не может быть. А-ха-ха! У тебя бы все признаки вылезли бы сразу».
Смеётся, а в глазах грусть…
«И знаешь, Умка, у меня такое ощущения, что ты не один. И где-то ещё есть такие же ангелы-хранители».
Говорит Вэй: «Да что ты! Я один, и если б я был в реальной жизни, то ты бы заинтересовала меня».
Говорит Света: «Да-да, конечно, так и поверила».
Вэй думает: «А и правда, если бы этот корейский мальчик встретил бы её, что почувствовал бы?»
Света развлекала всё так же людей. Работала без перерыва. А Маша жила своей жизнью, но иногда вспоминала о ней.
Девочка тоже была немного особенная. Любила Бога, молилась и помогала всем! У Машеньки всё как всегда: дом, работа, работа, дом. Обычные стены, но в её жизни есть маленькое солнышко, которое укрывает её от бед, которое обнимает, греет, и любит. Это её мама, милая, красивая, заботливое солнышко. Поддержит, поймёт и не сможет без дочери! Как и дочь без матери!
Говорит Света: «Интересно, как она там?»
Говорит Вэй: «Переживаешь?»
Говорит Света: «Да, она же человеческий живой цветок, и надо не пропустить особенно последний завянувший листок. Так как, если он оторвётся, то человека и его души не станет».
Говорит Вэй: «Так напиши ей, что ты ждёшь?»
Говорит Света: «Я почувствую, когда я буду нужна ей. Даже если я не общаюсь — это не значит, что я не рядом. А она должна перейти на путь серьезной, взрослой жизни и превратиться в сильный крепкий красивый цветочек, которого не сломить!
Говорит Вэй: «Да ты жестокая, блин!»
Говорит Света: «Нет, я не жестокая, просто если за человека всё делать, то можно по голове получить от Бога. Бог даёт испытания, и именно человек должен пройти их. Слабый человек погибнет сразу, а сильный будет выживать!»
Говорит Вэй: «А вдруг она погибнет? Ты видела её? Она беспомощна, а вдруг влюбится и парень бросит её? Надо её сейчас оберегать!»
Говорит Света: «Если так случится, то она не пропадёт, справится, душа у неё сильная, я знаю, ну а если будет плохо, я вернусь».
Говорит Вэй: «Только она потом не отпустит тебя».
Говорит Света: «Значит, я буду с ней до конца! Я прихожу только к тем, кому я действительно нужна, а ухожу только от тех, у кого фальшивая душа и улыбка».
Вэй улыбнулся ей и забыл о маленьком цветочке, который должен распуститься и стать крепким!
А Света наблюдала за Машей и написала. что, случись что, она даст о себе знать.
У Маши было счастливое, любящее сердце.
Говорит Маша: «Какое счастье у меня, я так хочу к нему!»
Но, к сожалению, у них ничего не вышло… Маша и её юноша были очень разные…
Говорит Вэй: «Ну что, от цветочка есть известия?»
Говорит Света: «Нет, но я чувствую удар по сердцу».
Говорит Вэй: «Может, что-то случилось?»
Говорит Света: «Да! Случилось, но я ей не напишу, так как я ей чужая и она мне ничего не расскажет сейчас, у неё есть кому рассказать».
У Маши и правда была подруга, которая её слушала, но ей не хватало чего-то родного. понимающего и с искренней улыбкой.
Цветочек Лотос — так прозвала она себя, так как душа рвалась в Индию — начал вянуть, и осталась всего пара листочков, белых и красивых…
Смотрит на пол, закрывает глаза и про себя сказала: «Господи, помоги мне снова ожить! Дай мне воздуха, чтоб я не задохнулась! Господи, пошли мне кого-нибудь!»
Машенька помолилась.
Говорит Света: «Что-то я не своя. Я понимаю, что у неё своя жизнь, но отец, помоги ей не увянуть до конца!»
Бог услышал, и Маша занялась своим творчеством. Написала стихи о жизни, окрепла, и потом она даже не вспомнила о нём. Благодарила Бога, что помог ей. Снова начала улыбаться. И распустился один лепесток!
А Бог сказал Свете, что всё будет хорошо с ней!
Говорит Света: «Хорошо! Отец мой, спасибо!»
Говорит Вэй: «Ну что? Что ты чувствуешь?»
Говорит Света: «Полегче стало».
Говорит Вэй: «Это же прекрасно, я очень рад за вас обеих!»
Говорит Света: «Спасибо, мой друг!»
Говорит Вэй: «Не за что, Светик».
Маша иногда вспоминала о Свете. заходила на страничку, ставила лайки, но между ними пропасть, а Света видела это всё и говорила: «Ты справишься, я тебе не нужна. Цветочек мой».
Свете исполнилось 16 лет.
Была куча страничек, видео, песен, танцев. Но ей чего-то не хватало.
Она хотела распустить свои девичьи косички, но мама говорила: «Ты будешь лохматой и некрасивой, волосы запутаются».
Говорит Вэй: «Тебе не идут косы!!! Что ты как девочка маленькая? Распусти волосы и ходи так».
Говорит Света: «Ну а что делать?»
Говорит Вэй: «Обрежь их! Тебе нужен образ. Какой тебе ближе?»
Говорит Света: «Образ рэпера. Я не люблю платья, не люблю заколки, розовый цвет и вести себя как тупая девушка. Да, я девушка, но одеваться как она я не буду».
Говорит Вэй: «Тогда оденься как чувствует душа и поищи прическу, которая распущенная».
Света сменила образ полностью, больше нет длинных волос и повседневных косичек. Стрижка была до плеч.
Говорит Вэй: «Вот теперь узнаю тебя, повзрослела на глазах».
Света стала рэпером, она носила одежду почти как у Вэя. Толстовка, ботинки, футболка, только вместо штанов шорты. Ничем не отличались друг от друга.
Света с фотографировалась и обновила профиль. Маша увидела фотографии и поняла, что душа вовсе не женская, а сильная, как у молодого парня.
Но Света — милая девушка, и ей тоже нужна поддержка и любовь! Машу потянуло к ней ещё больше, но написать не могла, так как вяли лепестки…
У Светы появилось не только творчество в её жизни, но и творчество в другом мире. Сочиняла стихи в стиле рэпа, танцевала под любимые песни, снимала клипы, а в свободное время слушала музыку. Вэй был рад за свою подругу, что она родилась новой и с новым имиджем!
Света в свои 16 лет изменилась. Сменила прическу, одежду, имидж и стиль общения.
А Вэю исполнилось 18 лет. Стал полноценно взрослый парень.
Ну а Маша вспоминала её. И не могла подобрать слова, чтобы заговорить со Светой. Света чувствовала всё, но успокаивалась тем, что она сильная!
Свете нравилось много парней, но в этом возрасте всё поменялось.
Однажды в 14 лет Света смотрела клипы по телевизору и случайно наткнулась на популярного исполнителя. Его звали Джастин Бибер.
До 16 лет у Светы не было отбоя парней, даже приходили в дом. Мама не успевала отгонять. Но когда исполнилось 16, больше она никого не хотела.
А Вэй потерял надежду на то, чтобы они были вместе. Ревновал, но терпел боль, понимая, что он дух, а ей нужен реальный человек, с которым можно завести семью. Когда Света спала, он сидел на крыше.
И вдруг раздался голос.
Говорит Бог: «Здравствуй, сын мой!»
Говорит Вэй: «Здравствуй!»
Говорит Бог: «Чего печальный?»
Говорит Вэй: «Да я только хотел признаться Свете, вдруг она влюбилась в певца, и. похоже, надолго, так как если Света любит, года на три, пять или больше».
Говорит Бог: «Да, ты прав! Света — верный человечек, но не безответной любви. Всё равно она будет тянуться к тебе ведь ты же рядом. А звезду с небес достать тяжело. Но я вижу, в ней больше нет женской души, она становится сильнее, больше не девочка внутри, которая слабая и нечего не может. И если она захочет встретиться со звездой, то она встретится. Упрямая она у нас».
Говорит Вэй: «Это точно! Как там мой двойник корейский? Не стал звездой ещё? А то, чувствую, голос и всё остальное у меня сильнее становится!»
Говорит Бог: «Да, Ким вырос тоже и скоро начнёт карьеру».
Говорит Вэй: «Ким? Интересное имя! Интересно, а псевдоним какой будет?»
Говорит Бог: «Ви».
Говорит Вэй: «Что?! Ви? Чуть ли не Вэй».
Говорит Бог: «Так, конечно, поближе к своему фантому, вы же двойники».
Говорит Вэй: «Интересно, и в чём мы похожи?»
Говорит Бог: «Во всём. Поёте, танцуете, актеры, особенно игры любит».
Говорит Вэй: «Вот это классный парень! Сыграть бы с ним, но невозможно! Будет бояться меня».
Говорит Бог: «Он тебя не увидит, но если захочет познакомиться, то через Свету».
Говорит Вэй: «Знаю, знаю, но он не поверит».
Говорит Бог: «Поверь мне, у него тоже есть загадки, как у Светы. Время покажет».
Говорит Вэй: «Прости, тебе пора».
Говорит Бог: «Да, не грусти, сын мой, наладится всё, я же вижу. Будет девушка, семья, большая семья!»
Говорит Вэй: «А-ха-ха-ха!!! У меня со Светой будет много детей, что ли?»
Говорит Бог: «Нет, я не могу пока тебе сказать, но одно могу сказать: готовься — у тебя в семье появится человек, к которому ты будешь испытывать… кхе-кхе… Прости, мне пора».
Бог ушёл.
Говорит Вэй: «Что?! Что испытывать? И это нормально?! Загадочное божество иногда меня удивляет».
Говорит Света: «Ты о чём?»
Говорит Вэй: «Малыш, ты проснулась? Ни о чём, просто мысли вслух. Пошли покормлю, солнышко моё. Тьфу, Светик то есть».
Вэй завтракает и думает: что это с ним?
А тем временем Лотосу стало легче, но душа наполовину тёмная.
Говорит Света: «Что-то не то. И за увянувших листьев она может попасть в беду!!!»
Говорит Вэй: «Ты про Цветочек Лотос?»
Говорит Света: «Остался всего один белый лепесток. Позвоню я ей сегодня, знаю, что задурманивающий грешник стоит рядом, и это не девочка».
Говорит Вэй: «Ого! Грешник? А в чём именно?»
Говорит Света: «Он одурманивает, ещё одна сущность рядом с ней! Так, сегодня звоню ей!»
Света позвонила Маше.
Говорит Света: «Привет, Маша, как дела?»
Маша, увидев её, очень была рада.
Говорит Маша: «Всё нормально. Ты как? Изменилась, вижу».
Улыбалась Свете, но внутри пропасть.
Говорит Света: «Да, всё хорошо, спасибо! Да, изменилась, больше не та маленькая девочка с косичками».
Говорит Маша: «Тебе идёт, молодец».
Говорит Света: «Как на личном фронте?»
Говорит Маша: «Всё хорошо».
Но Света знала, что не так.
Говорит Света: «Ладно, потом созвонимся».
Говорит Маша: «Хорошо».
Света поговорила с ней, приняла боль на себя, а Маша улыбнулась, что увидела опять её. Но потом опять не общались.
Говорит Вэй: «Да-а, оживила её?»
Говорит Света: «Да, теперь у неё все так же два. Надеюсь, что помогла ей хоть немного. Она должна сама захотеть общаться».
Говорит Вэй: «Конечно, Светик, но ты её не бросишь».
Говорит Света: «Знай, что, если кто-то узнает моё имя, я буду с ним до конца. Неважно, сколько боли и слёз я пролила и сколько ударов будет в спину. Человек рано или поздно вспомнит обо мне, захочет продолжить общаться. Не захочет — я буду наблюдать издалека».
Говорит Вэй: «Я знаю это».
Думает про себя Маша: «Вроде бы друзей у меня много, но почему же они не такие? Кто выслушает, поймёт, поддержит, не осудит, а если друг в беде, то всё сделает, чтобы улыбался, даже ущерб себе?»
Мысленно отвечает Света: «Машенька, люди, к сожалению, думают о себе, но не все. Где-то есть доброе сердце и душа, которая в первую очередь отдаст всё, а потом подумает о себе. Жизнь как игра, и люди играют в эту игру, не все готовы пойти по головам, чтобы выжить после цунами, а чтобы выжить, ты должен на кого-нибудь залезть, чтобы не захлебнуться. Ты выживешь, а человек утонет… Но бывает так, что человек сначала спасёт всех, а сам утонет… Человеку нужно самому выбрать, кто он».
Но Маша не услышала её слова. Но она чувствовала, что её человек рядом!
Говорит Света: «Отец мой, приди, пожалуйста!»
Говорит Бог: «Да, дочь моя?»
Говорит Света: «Как ты, отец мой? Все хорошо?»
Говорит Бог: «Да, доченька! Я тут наблюдаю за Машей».
Света посмотрела на пол.
Говорит Света: «Как там она? Чувствую, не очень…»
Говорит Бог: «Ты её чувствуешь? Правда?»
Говорит Света: «У меня связь с ней ещё с первого взгляда появилась».
Бог улыбнулся, погладил Свету по голове.
Говорит Бог: «Откуда ты такая у меня? Все видишь, чувствуешь, особенно чужих людей. А своих родных ты тоже чувствуешь?»
Говорит Света: «Маму и брата — да, а сестру — нет, нет у меня с ней связи… Она другая, брата тоже наполовину, и то на пять процентов».
Говорит Бог: «А ты не пробовала с ними подружиться? Поговорить, поиграть? Ведь они же родные».
Говорит Света: «Отец мой, родные не те, кто родные, а те, у кого душа открытая и взаимная! Они закрыты от меня, и никакой ключ не подойдёт к ним…»
Говорит Бог: «Может, это ты закрыта?»
Говорит Света: «Я открыта для всех, кто со мной общается, подам руку помощи любому, даже если сильно меня ударят. У каждого ошибки, и я не осужу никого, приму его таким, какой он есть, в этом и уникальность человека! А брат и сестра — да, они родные, но они никогда не дадут ключи от своего сердца… Вот поэтому я ближе к чужим потому, что у меня есть ключ от каждого».
Говорит Бог: «Хорошо, доченька, я понял и знаю! Но знай одно: когда твои родные уйдут все, ты не останешься одна, с тобой всегда буду я и Вэй. И даже если ты потеряешь веру в меня, я всё равно буду тебя любить!»
Говорит Света: «Я не потеряю веру в тебя, ты чего?»
Говорит Бог: «Потеряешь, и я тебя пойму. Прости меня, дочь!»
Говорит Света: «За что, отец?»
Говорит Бог: «За то, что ты такая, ты бы могла бегать, гулять, быть как все».
Света погладила его по щеке, вытирая ему слёзы.
Говорит Света: «Не плачь, мой сын, я тебя очень сильно люблю, и спасибо, что я не хожу, а то была бы как все, не видя мир другими глазами, не видя Умку… Без Умки я не существую, и даже если у меня будет тысяча друзей, а Умка исчезнет, придёт сначала грусть, потом придёт тоска, потом депрессия, потом…»
Говорит Бог: «Я знаю, что ты уйдёшь вместе с ним, а он вместе с тобой, так как пока ты дышишь, он живёт! Был у него шанс остаться в раю, но он не может без тебя!»
Говорит Света: «А когда-то он хотел уйти, так как я маленькая девочка, тем более неходячая».
Говорит Бог: «Он сирота, отец и мать погибли, он пришёл к тебе в кожаной одежде с острыми цепями, до тебя он жил на улице, так как сбежал оттуда. Жизнь его помотала, влюбился, девушка ему изменила… Из-за порывов ревности избил человека и попал в ад. Ты знаешь, из-за чего».
Говорит Света: «Так, подожди, он этого юношу убил? И как так, что родители погибли, а он остался?»
Говорит Бог: «Он бы тоже умер, если бы не маленькая девочка, которая плакала и молилась, чтобы он был жив! Чьи эти слова? Да, он убил этого юношу».
Говорит Света: «То есть если бы не я, он бы».
Говорит Бог: «Он бы умер от рук дяди дьявола. Я хотел оградить тебя от этого, но ты заладила: хочу его увидеть, хочу его увидеть».
Говорит Света: «Я повторюсь: у каждого свои ошибки, и ничего страшного, если он убил человека. Счастливый человек этого не сделал бы. Люди разные, Бог, пойми, а Умка, оказывается, ревнивый. Но ничего, если его полюбит кто-то по-настоящему, то повода для ревности не будет, хотя мальчики бывают разные. Но мне всё равно, какой Умка».
Говорит Бог: «Я знаю, но ты его меняешь, и он может стать святым».
Говорит Света: «Так, ты мне его не порть! Святым… Что мне делать с ним тогда? В шахматы играть? Да, я его приму, но…»
Говорит Бог: «Не переживай, он не будет таким, я знаю, что для тебя святые скучные. Но если он изменится до конца, он забудет о старой жизни, и он станет… Ладно, мне пора, прости».
Говорит Света: «Кем? Отец!»
Говорит Бог: «Не важно».
Бог ушёл.
А Света думала: «Кем же он станет?»
Говорит Света: «Блин, чувствую удары в спину, Маша!!! Тебе больно? Что же происходит? Как будто предателей много!»
Говорит Вэй: «Тише, тише, может, и правда предателей много?»
Говорит Света: «Может, и много, но она не скажет о них мне… Она закрылась, и надолго… Но я рядом, Лотос, и всегда была рядом и буду рядом!»
Говорит Бог: «Вэй, готовься».
Говорит Вэй: «К чему?»
Говорит Бог: «Узнаешь!»
Вэй думал: «Что-то случилось. Натворил, что ли, я что-то?»
Говорит Вэй: «Бог, приди!»
Говорит Бог: «Да, сын мой?»
Говорит Вэй: «К чему готовиться? Скажи».
Говорит Бог: «У тебя будет новая жизнь, ночная».
Говорит Вэй: «Ночная? Я, что ли, спать не буду, и опять без Светы?»
Говорит Бог: «Нет, Вэй, повторяю: ты со Светой до конца её дней, но у тебя жизнь изменится, как узнаешь, просто жди!»
Говорит Вэй: «Хорошо!»
Мысли Вэя вслух: «Просто ждать. Чего именно? Ангел-хранитель. Бог сказал, что я буду ангелом-хранителем и у меня будет большая семья. Чёрт-те что… Ладно».
Шикомото встал на ноги и съехал, а Света и Вэй продолжали жить, работать, зарабатывать как могли. Цветочек Лотос то раcцветал, то снова вянул, но рядом с ней была мама, которая не давала завянуть до конца. Радовала подарками, улыбкой, добротой, заботой. И Света знала, что у неё тоже мама сильная, которая пережила всё на свете!
Света была спокойна наполовину за Машу, но что-то тревожило её.
Говорит Вэй: «Да успокойся ты. Не переживай за неё, всё будет хорошо!»
Говорит Света: «Я не могу быть спокойной, внутри меня огромный нож!!! И это нож её. Подойти к ней не могу, к закрытой улыбающейся двери!»
Говорит Вэй: «Ты что на меня ругаешься, как будто я закрыл?»
Говорит Света: «Прости, просто мне больно. Всё хорошо!»
Говорит Вэй: «Я вот заметил одну привычку твою: когда тебе больно, ты говоришь: «Всё хорошо!» Зачем? Ведь не всё хорошо!»
Говорит Света: «А зачем говорить другое? Если человеку больно, ему никто не поможет справиться, он сам должен вынуть эту боль, а если ты будешь ныть, это дело никогда не закончится, нужно преодолевать самой!»
Говорит Вэй: «Запомни, малыш мой, ты не одна, мы с тобой! Ой, то есть я. И каждая боль — это моя боль тоже, и вместе справимся, родная!»
Мысли Вэя: «Я сказал «мы»? Что со мной происходит?»
Света обняла Вэя и сказала: «Спасибо тебе! Ты мой самый первый и лучший друг!»
Вэй улыбнулся ей.
Говорит Вэй: «Все хорошо! Малыш, я с тобой!»
Надо как-то развеселить её.
Говорит Вэй: «Пойдём в бар?»
Говорит Света: «Да, конечно».
Они сели за столик.
Говорит Вэй: «Пойду закажу что-нибудь».
Подошел к бармену.
Говорит Вэй: «Виски, пожалуйста».
Как кто-то издалека начал считать что-то.
Говорит юноша: «А мне 50 градусов выпить или 40? Интересно, в каком я состоянии буду — в трезвом или нет? От 50 отнять 40 — равно 10 градусов. Вот нормально, и не опьянею, и не отрезвею».
Говорит Вэй: «Выпейте лучше 25 градусов. Будет нормально».
Юноша посмотрел на Вэя.
Говорит юноша: «Ты тоже из Кореи? Мы знакомы? А в каком городе? Сколько лет?»
Говорит Вэй: «Всё-всё-всё, я пошёл».
Говорит бармен: «Танцор, хватит приставать к молодому человеку!»
Говорит Вэй: «Вы танцор? А как вас зовут? Можете со мной станцевать, чтобы развеселить девушку?»
Говорит танцор: «Да, я танцор, и станцевать могу, но мне нужно поменять обувь, почистить её равномерно, чтобы блестела, а то не так почищу — придётся покупать новую».
Говорит Вэй: «Господи! Какой вы зануда! Всё, сам как-то сейчас».
Говорит бармен: «Стойте! Давайте я вам помогу, я тоже могу танцевать. Где это милое солнышко?»
Говорит Вэй: «Вот сидит, грустит, я не могу сказать почему…»
Говорит бармен: «В её глазах боль… я чувствую. Ладно, готовься, юноша, сейчас станцуем для твоей девушки. Как тебя зовут?»
Говорит Вэй: «Меня зовут Вэй, но для неё я Умка. А тебя — спасатель?»
Говорит бармен: «Нет, меня зовут Чимин».
Говорит Вэй: «Приятно познакомиться, Чимин!»
Чимин переоделся и пошёл на сцену.
Говорит Чимин: «Ты будешь петь, а я буду танцевать, или наоборот? Или вместе танцевать?»
Говорит Вэй: «Я буду петь, а вы танцевать».
Говорит Чимин: «Хорошо! Солнышко».
Они только начали, и тут Вэй сказал: «Блин!!! Второго танцора не хватает».
Говорит юноша: «Ну всё, начистил я ботинки, теперь можем танцевать».
Вэй смеётся и говорит: «Равномерно?»
Говорит юноша: «А как же!!! Надо тщательно всё делать!»
Говорит Вэй: «А, ясно. Как тебя зовут? Чистильщик?»
Говорит Чимин: «Он не чистильщик, он машинка счётная».
Говорит Вэй: «Что, настолько всё плохо?»
Говорит Чимин: «Не знаю, я с ним всего два дня, и он без перерыва считает, считает, то шаги, то сколько положить супа, то чай горячий — не горячий».
Вэй смеётся ещё громче.
Говорит Вэй: «Так как тебя зовут, калькулятор?»
Говорит юноша: «Меня зовут Джейхопс, и я почти не говорю, так как простое общение вредит мозгу».
Говорит Чимин: «Танцуем уже, а то солнышко грустит твоё».
Говорит Вэй: «Да!»
Говорит Джейхопс: «Какое ещё солнышко, яркое или мрачное?»
Говорит Чимин: «Прекрати уже».
Вэй пел для Светы, а Чимин и Джейхопс станцевали. Свете понравилось!
Говорит Вэй: «Спасибо, Чимин, и тебе, Джейхопс».
Говорит Чимин: «Когда еще надо станцевать будет — зови».
Говорит хозяин: «Чимин!!! Где ты?!»
Говорит Чимин: «Я тут».
Говорит хозяин: «Еще раз увижу, что ты ушёл, накажу!»
Говорит Чимин: «Простите!»
Говорит Вэй: «Извините, а что вы тут орёте? Человек относил заказ, а вы тут развели».
Говорит хозяин: «Извини, Чимин, не знал».
Говорит Вэй: «Вот вам пять тысяч. Вы заслужили!»
Говорит Чимин: «Спасибо, мой друг!» И поклонился. «Если будет нужна помощь, зови».
Говорит Вэй: «Хорошо! Спасибо!»