О! мы, несчастные, сидим в конце пира,
Когда уж всё и выпито и спето –
Не засадить нам острого пера
В сочащий стейк – объедки лишь омлета!

Как чудом выживший в сражении, смычок,
Держа геройски рвотные позывы,
Чуть всхлипывает – сух его платок:
Нет жизни столь, чтобы кричать навзрыды!

Вина же требует наивная душа,
Ей звуки песен слышатся повсюду…
Гляди! Крысьё, от голода пища,
Отчаянно ныряет нам в посуду!

В прогорклом воздухе мерещат, как фантом,
Нив юности чудные ароматы –
Раздвинутся бы ноздри мои рады,
Но смрадом ног пропитан этот дом!

Ах, кривозубая соседушка моя!
Чьи титьки словно уши спаниеля,
И булки уж давно не кренделя –
Сегодня мой бочонок добрый эля!

Зудит в груди – а-яй! как муравьёв возня,
В паху зудит, как будто пляшут блохи –
Всесильная, как жернов, пятерня
Твоя нужней, чем музы глупой охи!

О ней мечтаю я безветренной порой,
Когда торчит лишь мачта одиноко.
Чтоб парусам, заплывший ангел мой,
Придала ветерочка ты немного;

Не прогоняй Тоску в отхожие места –
Там братья все мои и так засели!
Прошу, будь, как проклятие, честна
И почеши, пока меня не съели!

А.К.